Погружаясь в лазурные воды Эгейского и Средиземного морей, современный Мармарис покоится на пластах истории, уходящей вглубь на двенадцать тысячелетий. Это не просто красивое утверждение, а научно подтвержденный факт: артефакты, обнаруженные в пещере Нимара на острове Дженнет, безмолвно свидетельствуют о жизни, кипевшей здесь еще в эпоху позднего палеолита.
Изначально известный как Фискос, следы которого можно отыскать на холме Асартепе, этот регион позже получил имя Кария. Его невероятное стратегическое положение на стыке двух морей и плодородные берега с античных времен манили к себе великие цивилизации, превращая город в жизненно важный мост к Родосу и островам Эгейского архипелага.
Сегодня, путешествуя по окрестностям Мармариса, можно совершить настоящее паломничество сквозь время, обнаружив наслоения культур: от древних карийцев и египтян до ассирийцев, ионийцев, персов, македонян, римлян, византийцев и, наконец, сельджуков и османов. Каждый из этих народов оставил свой неизгладимый след, сплетая богатейший исторический гобелен.
Но Мармарис — это не только история, застывшая в камне. Его характер определяет уникальная природа. Расположенный в зоне влажного средиземноморского климата, он является одним из самых «мокрых» городов Турции после Ризе, с годовым уровнем осадков свыше 1200 мм. Зимы здесь дождливые, с впечатляющими грозами, а лето, напротив, сухое и солнечное. Склоны гор, покрытые сосновыми лесами, где произрастает эндемичное дерево-смоковница, спускаются к чистейшим бухтам с нетронутыми пляжами.
Именно эта природная гармония, дополненная великолепной гаванью — одной из важнейших на Средиземноморье для яхтинга и «Голубого круиза», — делает Мармарис магнитом для сотен тысяч путешественников. А его знаменитый сосновый мед, с глубоким ароматом и терпким вкусом, стал сладким символом гостеприимного края, где история, природа и культура сливаются воедино.
Откуда взялось название «Мармарис»?
История названия этого средиземноморского города окутана завесой времени и породила несколько любопытных гипотез, каждая из которых имеет право на существование.
Античные корни
Еще в трудах «отца истории» Геродота встречается поэтичное название «Мармарисос», что можно перевести как «сияющий, подобный мрамору». Это наводит на мысль о связи с месторождениями мрамора, которые, по некоторым данным, разрабатывались неподалеку в эпоху бейлика Ментеше.
Османский след
В XVI веке знаменитый османский мореплаватель и картограф Пири Реис наносит на карты название «Мермерис». Эта же форма фигурирует в официальных османских земельных реестрах того времени, что свидетельствует о ее широком употреблении.
Народная легенда
Наиболее красочная, но, вероятно, и наименее исторически достоверная версия связана с визитом султана Сулеймана Великолепного. Согласно преданию, изложенному Эвлией Челеби, султан, готовясь к походу на Родос, приказал выстроить в бухте крепость. Вернувшись, он счел ее слишком малой и в гневе воскликнул: «Мимары ас!» (тур. mimarı as!, «Повесить архитектора!»).
Эта фраза, постоянно повторяемая, якобы и трансформировалась в народной молве в «Мармарис». Однако данная занимательная теория опровергается более ранними источниками, где имя города уже существовало.
Наиболее вероятный источник
Современные исследователи склоняются к тому, что первоосновой стало упоминаемое византийским историком Дукой название карийского порта «Мамалос». Это слово, пройдя эволюцию и адаптировавшись к нормам древнегреческого языка (Мармарисос), а затем и тюркского (Мермерис/Мармарос), в итоге и закрепилось в современной форме «Мармарис».
Географический портрет: где раскинулся Мармарис?
Мармарис расположен на юго-западе Анатолийского полуострова, в уникальной точке, где Эгейское море встречается со Средиземным. Его рельеф — это классический пример эгейского ландшафта.
Обрамление горами
Город будто бы уютно устроился в чаше, образованной горными хребтами. С севера его защищает массив Карадаг (627 м), с северо-востока — вершина Балан (999 м), а с востока и юга — цепи Кыззейтин (705 м), Паламут (880 м) и Эрен (843 м).
Морское окружение
Мармарис омывается с юга водами Средиземного моря, а с северо-запада глубоко врезается в сушу живописный залив Керме (Гекова).
Соседними административными центрами являются Ула на северо-востоке, а также Кейджегиз и Ортаджа на востоке. На юго-западе полуостровом-соседом выступает Датча.
Уникальная бухта
Город построен на берегу бухты, сформированной тектоническим разломом, что типично для этого региона Турции. Береговая линия здесь изрезана, полога и изобилует уютными бухточками.
Главная же особенность — это природная гавань Мармариса. Благодаря своему удачному географическому положению, закрытому со стороны открытого моря, порт исторически был надежным укрытием для судов и практически не страдал от разрушительных штормов, что во многом и предопределило его стратегическое значение.
Мармарис: страницы истории до османского владычества
Погружаясь в глубь веков, мы обнаруживаем, что история Мармариса уходит корнями в эпоху, предшествующую даже Древнему Бронзовому веку (3200–1950 гг. до н.э.). Свидетельством тому служат артефакты, бережно хранящиеся в местном музее.
Коренные жители Карии
Первым известным народом, обосновавшимся в этих краях, были карийцы — настолько влиятельные, что весь регион в античности именовался Карией. Эта историческая область располагалась на юго-западе Малой Азии, простираясь от величественной реки Большой Мендерес на севере до живописного озера Кейджегиз на юге.
Уже в III четверти IV тысячелетия до н.э. карийцы проявили себя как умелые мореходы и стратеги. Им удалось установить свое господство над Родосом и другими островами Эгейского моря, используя в качестве ключевой гавани поселение Фискос (древнее название Мармариса). Так скромный порт превратился в важный опорный пункт могущественной морской культуры.
Эпоха завоеваний и сменяющихся империй
На рубеже II тысячелетия до н.э. для Карии наступает «темный» период. После заключения знаменитого Кадешского мира египтяне укрепились в регионе, а вслед за их уходом власть над землями оспаривали сначала скифы, а затем грозные ассирийцы.
В VII–VI вв. до н.э. западное побережье, включая дорийские города Карии, было завоевано лидийскими царями. Однако их могущество было недолгим: в начале V века до н.э. персидские войска нанесли им сокрушительное поражение. Карийцы, известные своим свободолюбием, оказали яростное сопротивление новым завоевателям и даже вступили в Афинский морской союз для борьбы с персидской угрозой.
После поражения Афин в Пелопоннесской войне (404 г. до н.э.) влияние Персии в регионе вновь возросло, и Карией управляли через сатрапов (наместников). Период ослабления персидского владычества наступил лишь после смерти могущественного сатрапа Мавсола в 353 г. до н.э.
Александр Македонский и легенда о непокоренных
На авансцену истории стремительно выходит Александр Великий. Пока большинство городов безропотно открывало ему ворота, жители Фискоса (Мармариса) проявили невероятное мужество. Осознавая безвыходность положения, они совершили акт трагической самоотверженности: укрыли женщин и детей в цитадели и подожгли ее, чтобы те не достались врагу, а сами, прорвав македонское кольцо, ушли в горы.
Александр вошел в опустевший, объятый пламенем город. По преданию, этот эпизод настолько впечатлил полководца, что он вскоре вернулся, чтобы восстановить крепость.
Наследие империй
После смерти Александра его империя была разделена, и Кария отошла к государству Селевкидов. С 129 г. до н.э. здесь утвердилась власть Рима, а после раздела Римской империи в 395 г. н.э. регион вошел в состав Восточной Римской (Византийской) империи.
Тайны, скрытые в веках
Название «Фискос», упомянутое в античных хрониках, было подтверждено находками эпиграфических надписей. Однако карийский язык до сих пор окончательно не расшифрован, а археологические свидетельства той эпохи фрагментарны.
Эта завеса тайны делает детальную реконструкцию прошлого Мармариса (некогда важного порта Карии) увлекательным вызовом для современных историков и археологов. Каждая новая находка в его земле — это возможность пролить свет на забытые подвиги и трагедии древнего города.
От сельджуков до османских галеонов
Захват Сулейманом Шахом Никеи в 1075 году стал не просто точечной победой, а своего рода демографическим и военным триггером. Это событие открыло шлюзы, и волны тюркских набегов хлынули в Западную Анатолию. Уже к 1079 году тюрки ненадолго установили контроль над регионом Кария, однако византийцам тогда удалось отыграть позиции назад.
Новый и уже необратимый поворот в судьбе этих земель задали монгольские нашествия. С 1220 года их массированные атаки на центральную Анатолию вынудили огромные массы тюркменских племен мигрировать на запад, подальше от угрозы.
Критическим моментом стало поражение сельджуков в битве при Кеседаге в 1243 году и последующее падение государства под монгольским игом. В образовавшемся вакууме власти тюркменские беи на западе получили возможность действовать практически автономно. Именно в этот период Ментеше-бей успешно завоевывает Карию, положив начало необратимой тюркизации региона.
Мармарис как часть Османской империи
После смерти Ментеше-бея его преемники продолжили экспансию, и Мармарис, благодаря своему стратегическому положению, превратился в ключевую военно-морскую базу для экспедиций на острова, прежде всего — на Родос. При правителе Гази Ахмете-бее порт и крепость Мармариса были значительно укреплены, а сам город стал важным узлом в средиземноморской торговле между Родосом и Кипром.
Период независимости бейлика прервался, когда по наущению Караманоглу Алаэддина-бея другие анатолийские бейлики атаковали османские владения. В ответ султан Баязид I Молниеносный подчинил себе, в числе прочих, и земли Ментеше. Однако после разгрома османов Тамерланом в Ангорской битве 1402 года тот, следуя своей политике восстановления малых государств против османов, вернул бейлику его территории.
Окончательное вхождение в состав Османской империи было драматичным. После смерти бея Ильяса в 1421 году его сыновья Лейс и Ахмет, содержавшиеся при османском дворе в качестве гарантии лояльности, совершили побег, вернулись в Ментеше и заявили о своих правах на престол. Это вынудило султана Мехмеда I предпринять карательный поход и окончательно интегрировать регион в состав империи.
Будучи прибрежным поселением, Мармарис в третьей четверти XV века регулярно страдал от набегов венецианского флота во время османско-венецианских войн. Историки с высокой долей вероятности полагают, что именно Мармарис, упоминаемый в документах начала XVI века как «Карье-и Мармарус» (деревня Мармарус), был одним из самых разоряемых населенных пунктов.
Свой истинный звездный час Мармарис обрел при султане Сулеймане Великолепном.
Родос, безуспешно осаждавшийся еще при Мехмеде II, был окончательно покорен лишь в 1522 году масштабной экспедицией, организованной именно через Мармарис. Для обеспечения кампании в городе были возведены надежный мост и постоялый двор (хан).
Порт и стратегическое значение Мармариса
Своим идеальным стратегическим портом Мармарис во многом обязан уникальной географии. Знаменитый османский мореплаватель и картограф Пири-реис в XVI веке дал его емкое описание:
- Гавань как природный форт: он описывал его как обширную естественную бухту, способную вместить и укрыть до 400 судов одновременно. Глубина позволяла крупным кораблям становиться на якорь, а грунт обеспечивал прекрасное удержание.
- Стратегическая топография: у входа в бухту располагался крутой остров, образующий с материком глубокий и широкий проход для любых судов. Внутри гавани большие корабли могли становиться на два якоря, чтобы не дрейфовать к пологому берегу.
- Комплексная стоянка: Пири-реис детально описал не только главную гавань, но и окружающие бухты, указывая глубины, типы дна и оптимальные способы швартовки для разных ветров и классов судов — от тяжелых боевых галеонов до легких бригантин.
Спустя приблизительно столетие после описаний порта, оставленных Пири-реисом, взору историков открываются не менее любопытные свидетельства, зафиксированные османским путешественником Эвлия Челеби.
Согласно его трудам, крепость в Мармарисе была возведена по повелению султана Сулеймана Кануни. Однако любопытно, что летописец упоминает и о более раннем укреплении, существовавшем на этом месте ранее. Таким образом, османская цитадель либо была кардинальной реконструкцией прежнего сооружения, либо же выстроена заново на его фундаменте. В своих хрониках Челеби также приводит сведения о топонимике — происхождении названия «Мармарис» — и о знаковых персонах этой местности.
К XVII столетию, в качестве отголоска внутренних смут, потрясавших Османскую империю, в регионе активизировались разбойничьи шайки. Сложный, гористый рельеф местности предоставлял им идеальные укрытия для безнаказанных вылазок. Навести порядок удалось лишь в период правления султана Махмуда II.
Административное устройство края претерпело изменения: со второй половины XVIII века управление осуществлялось через наместников, назначаемых сборщиками налогов.
Ввиду ключевой роли в подавлении восстаний на островах и на фоне общего упадка османского могущества на море, стратегический статус Мармариса неизмеримо возрос. В этом контексте весьма показателен эпизод 1832 года, когда местный наместник Зейнель Абидин, следуя высочайшему указу, привлек туркменские племена из внутренних районов Кейджегиза для несения караульной службы в крепости.
Вскоре после этого административный статус Мармариса был пересмотрен, он был присоединен к эялету Родос, а городское управление передано попечителям, в то время как судебная власть осталась в юрисдикции кади (судьи) Гекова.
Мармарис в годы Первой мировой войны
Злосчастная участь Мармариса, веками страдавшего от иноземных нападений, продолжилась и в начале XX века. Благодаря своему выгодному расположению, город оказался в эпицентре боевых действий Первой мировой войны.
Как свидетельствует источник по фамилии Уйкуджу, в 1913 году в гавани укрылся немецкий корабль, отказавшийся сдаться преследовавшему его французскому флоту, что побудило последний заминировать фарватер порта. Год спустя французские военные суда обстреляли из орудий саму крепость Мармариса.
В ходе войны державы Антанты, как напрямую, так и посредством греческих бандформирований, регулярно совершали разбойничьи рейды на побережье. После официального объявления о предстоящих бомбардировках прибрежных поселений (1915 г.), угрозы были претворены в жизнь: 15 мая того же года силы Антанты, обыскав порт, конфисковали две лодки с грузом кукурузы и леса, а также две пустые баржи.
Далее последовала череда трагических инцидентов: высадка греческих мародеров на острове Фенер при посредничестве корабля Антанты и уничтожение маячного оборудования (10 сентября 1915); убийство бандитами солдата и женщины в деревне Азизие (5 ноября 1915); обстрел деревни Селимие вражеским судном, выпустившим 120 снарядов и повредившим шесть домов (27 мая 1916); кровавая резня в деревне Фенакет (Ташлыджа), где бандиты, высаженные с кораблей, убили 18 и ранили 7 человек, угнав скот и угнав с собой 16 местных греков (16 сентября 1916).
Столкнувшись с хаосом, местная администрация Ментеше сочла необходимым принять превентивные меры и уведомила Стамбул о планах по переселению греческого населения из прибрежных районов вглубь материка. Центральное правительство, в свою очередь, ответило принципом взаимности, выслав из Измирского вилайета ряд подданных стран Антанты. Кроме того, для компенсации ущерба, понесенного мирными жителями, государство в законном порядке обратило взыскание на активы некоторых компаний, принадлежавших враждебным державам.
Как явствует из исторических свидетельств, на протяжении 1919 года в регионе сохранялась практика морского разбоя, достигшая масштабов, которые позволяют характеризовать ее как пиратскую деятельность. Этот непростой период для Мармариса был усугублен еще и внутренним политическим расколом: в городе тлел острый конфликт между сторонниками партий «Иттихат» и «Итиляф». Наиболее показательным эпизодом этого противостояния стала церемония прощания с умершим лидером «итиляфцев» Камиль-беем, когда даже на его похоронах между политическими антагонистами вспыхнула ожесточенная словесная перепалка.
Развитие ситуации в Мармарисе всецело отражало общенациональный кризис. Изначально сохранявшая нейтралитет в Первой мировой войне, Греция, движимая своими экспансионистскими планами в Западной Анатолии, в финале вступила в конфликт на стороне Антанты, что и предопределило победу последней. На Парижской мирной конференции греческая делегация предъявила права на обещанные ей территории. Когда же Италия, не добившись удовлетворения своих притязаний, 18 января 1919 года покинула переговоры, державы-победительницы дали Греции карт-бланш на оккупацию Измира.
Не осталась в стороне и Италия, которая в одностороннем порядке начала захват юго-западного побережья Анатолии, включая и Мармарис. Еще 29 декабря 1918 года итальянские офицеры, прибывшие с Родоса, провели инспекцию ключевых городских объектов: военных зданий, госпиталей и пекарен.
4 января 1919 года в порту появилась итальянская эскадра, чьи командиры, сославшись на неспокойное море у Родоса, запросили разрешения на строительство угольного склада в Мармарисе. Несмотря на протесты местного каймакама (главы округа) и командира роты, 23 апреля 1919 года итальянцы приступили к строительству, а 11 мая того же года официально объявили об оккупации города. В ответ каймакам Февзи-бей вручил командующему оккупационными силами ноту официального протеста.
Согласно донесению от 11 мая, направленному командиру 57-й дивизии Шефик-бею от 2-го батальона, расквартированного в округе Мугла, на берег в Мармарисе высадилось 190 итальянских солдат, включая 10 медиков и 20 жандармов. К 15 августа 1919 года оккупанты уже сформировали собственную жандармскую службу, учредили полицейский пост и контрольно-пропускной пункт.
Итальянское командование, стремясь легитимизировать захват и смягчить возможное сопротивление, заявляло, что действует с ведома Стамбульского правительства. Их сравнительно умеренная политика, видимая экономическая помощь и демонстративное отсутствие планов по колонизации действительно снизили накал протеста. Однако если действия итальянцев не вызвали массового неприятия, то этого нельзя было сказать о высадке греческих войск в Измире 15 мая 1919 года. Жители Мармариса, через призму итальянской оккупации, восприняли греческую как прямую угрозу с целью полного заселения Анатолии и отреагировали на нее с крайней степенью непримиримости.
В момент, когда войска Греции высадились в Измире 15 мая 1919 года, по всей Анатолии прокатилась волна не просто возмущения, а глубокого, осмысленного протеста. Реакция турецкого народа была не стихийным бунтом, а обдуманным актом политической и дипломатической борьбы. Ярчайшим примером этого служат телеграммы, отправленные из региона Ментеше, которые являются не просто историческими документами, но и первыми манифестами зарождающегося национального движения.
Уже в день высадки, 15 мая 1919 года, из Стамбула в Верховный комиссариат Италии была направлена пространная телеграмма. Ее текст — это блестящий образец дипломатической риторики, сочетающей эмоциональную силу с холодной логикой. Авторы не просто кричат от боли, они апеллируют к международному праву, морали и исторической ответственности.
Важно отметить, что адресат (Италия) был выбран не случайно. Итальянцы сами претендовали на этот регион и рассматривались местными жителями как потенциально менее враждебная сила по сравнению с греками. Это был тонкий расчет — сыграть на межсоюзнических противоречиях.
Получив молчаливый отказ, жители Мармариса не сдались. Они начали кампанию по отправке повторных телеграмм. Среди них особой силой и трагизмом звучит послание от местных женщин. Этот документ уникален, так как демонстрирует вступление в борьбу широких слоев населения, включая тех, кто уже заплатил самую высокую цену.
Телеграммы из Мармариса — это больше чем исторические хроники. Это отправная точка, с которой словесный протест, основанный на вере в справедливость, перерос в высокоорганизованное и эффективное сопротивление, заложившее фундамент будущей Турецкой Республики.
Примечательно, что Мустафа Кемаль-паша (Ататюрк), несмотря на открытое неодобрение итальянской оккупации, избегал прямых военных столкновений с итальянцами, дабы не открывать новый фронт. Впрочем, итальянцы уже готовились к уходу: вывод их частей из Мармариса начался 27 апреля 1919 года и продолжился на следующий день. 25 мая город покинули еще 14 солдат, а к 22 июля 1919 года итальянские оккупационные силы эвакуировались из Мармариса полностью.
Мармарис в годы Второй мировой войны
Как известно, Версальско-Вашингтонская система, сложившаяся по итогам Первой мировой войны, заложила мину под будущий мировой порядок, став предтечей Второй мировой. В этот межвоенный период Италия активно перебрасывала войска и вооружения на подконтрольный ей остров Родос.
С началом же Второй мировой на острове активизировалась диверсионная деятельность. В рамках этой напряженной игры 13 июля 1937 года трое итальянских военнослужащих были задержаны в районе маяка Кадырга в Мармарисе, хотя их точные цели установить так и не удалось.
Турция на периферии военной бури: Родосская драма и маршрут спасения через Мармарис
Хотя Турция и сохраняла статус невоюющей стороны во время Второй мировой войны, волны от этого глобального конфликта достигли и ее берегов. После падения режима Муссолини и последующего выхода Италии из войны стратегически важный остров Родос был оккупирован немецкими войсками. Именно этот захват положил начало одной из малоизвестных, но глубоко драматичных страниц истории региона, непосредственным участником которой стал турецкий город Мармарис.
В период немецкой оккупации Родоса не только итальянские военнослужащие, но и местное население, измученное тяготами войны, стало искать спасения на турецкой земле. Ключевым пунктом для их эвакуации служил порт Мармарис. Как сообщала газета «Халк» (Народ) из района Мугла в номере от 10 октября 1943 года, на Родосе царил катастрофический продовольственный кризис: мясо полностью отсутствовало в продаже, а суточная норма хлеба на человека сократилась до всего лишь 150 грамм.
Именно в этих условиях первые беженцы начали прибывать к турецкому побережью на моторных лодках, военных катерах и даже под парусами. Первую группу, достигшую Мармариса и Фетхие, составляли 39 офицеров, 252 солдата и около 208 гражданских лиц. Военнослужащие были немедленно доставлены в центр и помещены под охрану, в то время как в отношении гражданских лиц были инициированы все необходимые проверки.
Переселенцы делились рассказами о пережитых ужасах и при этом выражали искреннюю благодарность за оказанное им в Турции гостеприимство. Журналист газеты «Халк», стремясь узнать больше о происходящем, отправился в эпицентр событий — Мармарис.
Из его репортажа мы узнаем любопытные детали. К примеру, один из катеров, доставивших беженцев, находился под командованием капитана в звании старшины первого класса, а его помощник носил звание старшины второго класса. На борту судна находилось два торпедных аппарата, пулемет и радиотелеграф, а топливный бак был настолько велик, что занимал половину корпуса.
Судьба беженцев сложилась по-разному: большинство этнических греков отправились на Кипр, в то время как турки, являвшиеся гражданами Италии и Турции, проследовали в Измир. Эта история — наглядный пример того, как даже нейтралитет не может полностью оградить страну от человеческих трагедий, рождаемых мировой войной.
Волна беженцев 1943 года: операция по спасению на турецком побережье
Осенью 1943 года юго-западное побережье Турции стало эпицентром масштабной гуманитарной операции. Поток людей, искавших спасения от ужасов Второй мировой войны, не ослабевал. Яркой иллюстрацией этого процесса стало прибытие 3 октября в Мармарис на утлых лодках группы из 55 человек, получивших в Турции право на убежище. Примечателен состав этой группы, демонстрирующий размах бегства: четыре старших лейтенанта, пять лейтенантов, пятнадцать старших сержантов, семь сержантов, два капрала, семь рядовых, пять унтер-офицеров и девять гражданских лиц. Военнослужащие из числа прибывших, в соответствии с процедурой, были помещены под надзор властей.
Путь беженцев с острова Родос был сопряжен со смертельной опасностью. Постоянные бомбардировки немецкой авиации и флота не только вынуждали людей рисковать жизнью в открытом море, но и существенно увеличивали число прибывающих на турецкий берег.
Согласно архивным донесениям командования Таможенной охраны Мармариса, лишь за сентябрь 1943 года убежище получили 306 человек — итальянские военные и гражданские лица. При этом у них было изъято оружие, привезенное с собой: 22 пистолета, 16 патронов, 4 гранаты, 1 противогаз и 2 бинокля, что указывает на попытку властей держать ситуацию под контролем.
Наплыв беженцев принял такой масштабный характер, что канцелярия премьер-министра была вынуждена издать особое распоряжение: для сбора людей в труднодоступных бухтах решено было использовать одну из бригантин, ранее принадлежавших беженцам. Этот факт подчеркивает, насколько стихийным и хорошо организованным одновременно было это движение людей.
Печать того времени сообщала о непрекращающемся потоке и оценивала число принятых гражданских лиц уже в 1500 человек, не считая военных. При этом убежище предоставлялось не только в Мармарисе.
Ситуация оставалась напряженной и опасной. В конце ноября 1943 года неизвестный самолет сбросил бомбы на деревню Каракая вблизи города Датча, а 12 января 1944 года немецкие истребители пикировали на побережье Мармариса, обстреливая его из пулеметов и сбрасывая бомбы. Внутреннее министерство Турции выражало в своих депешах серьезную озабоченность возможностью новых нападений.
Главной причиной исхода стала гуманитарная катастрофа на оккупированных немцами островах. Продовольствие реквизировалось исключительно для нужд вермахта, что вынуждало местное население идти на отчаянные шаги. Отсутствие плавсредств заставляло людей проявлять невероятную изобретательность: так, одна из групп сумела добраться до Мармариса на импровизированном плоту, сколоченном из пустых канистр. Эти эпизоды красноречиво свидетельствуют о том, что побег был последним средством спасения от голода и насилия.
Военная действительность парализовала обычный уклад жизни в Мармарисе. Морское сообщение было практически полностью заблокировано. Яркой иллюстрацией царившей опасности служит инцидент, произошедший 1 апреля 1944 года: неизвестная подводная лодка атаковала и потопила торпедой судно, принадлежавшее Управлению государственных железных дорог, которое перевозило стратегически важный груз — хром. В результате нападения два члена экипажа получили тяжелые ранения. Можно предположить, что целью данной диверсии было именно нарушение критически важных для военной промышленности поставок этого ценного металла.
Экономика города также несла тяжелые потери: такой традиционный для местных жителей промысел, как добыча губок, практически сошел на нет из-за военных действий на море. В самой городской черте неукоснительно соблюдались меры пассивной противовоздушной обороны, и по ночам регулярно вводилось затемнение, что лишний раз подчеркивало напряженность и суровость той эпохи.
Заключение
История Мармариса — это не просто череда дат и завоеваний, а наглядная иллюстрация того, как географический потенциал места раскрывается в полной мере именно в ключевые моменты истории, определяя его судьбу на столетия вперед.
Литература
- Kürşad Ekrem Uykucu, Marmaris Tarihi, As Matbaası, İstanbul, 1970.
- Bilge Umar, Türkiye’deki Tarihsel Adlar, İnkılâp Yayınları, İstanbul, 1993, s. 540.
- Kamil Dürüst, Marmaris, Marmaris Belediyesi Yayınları, Marmaris, 2003, s. 4.
- MARMARİS TARİHİ (1923-1960). Doç. Dr. Recep ARSLAN.
- Nuri Köstüklü, Batı Cephesi, Türkiye Cumhuriyeti Tarihi, C. I, Ankara, 2006, s. 256-260.
- Sıtkı Aydınel, Güneybatı Anadolu’da Kuva-yı Milliye Harekâtı, Kültür Bakanlığı, Ankara, 1993, s. 13- 18.
- Mevlüt Çelebi, Menteşe Sancağı’nda İtalyan ve Yunan İşgallerine Tepkiler. Muğla Üniversitesi Sosyal Bilimler Enstitüsü Dergisi, S. 1, Güz 2008, s. 83.
- Mevlüt Çelebi, Milli Mücadele Döneminde Türk- İtalyan İlişkileri, Dışişleri Bakanlığı, Ankara, 1999, s. 89, 112, 119, 122.
